Содержание
ЖЖ (жирные женщины) еврейских кварталов Туниса
С помощью френды, за что ей большое человеческое спасибо, нашлась цитата из путевых заметок Ги де Мопассана, большого любителя красивых женщин и вообще француза. Товарищ писатель посетил Тунис и описал его в книге «Бродячая жизнь» (1890 г.):
«… Эти узкие проходы то и дело наводняются какими-то оплывшими существами, бедра и плечи которых покачиваются, еле протискиваясь в этих проходах. Существа эта носят остроконечный головной убор, часто посеребренный или позолоченный, словно колпак волшебницы; сзади с него спадает шарф. На их чудовищных телах — колыхающихся и вздутых горах мяса — надеты просторные блузы ярких цветов. Бесформенные ляжки заключены в узкие, обтягивающие белые кальсоны. На икрах и щиколотках, налитых жиром, вздуваются чулки или — если одежда праздничная — нечто вроде чехлов из золотой или серебряной парчи. Они тяжело выступают, волоча туфли без задников, так что пятки шлепают по мостовой.
Эти странные, расплывшиеся создания — еврейки, прекрасные еврейки! » и дальше -…» Вероятно, через несколько лет они превратятся в европейских дам, будут одеваться по французской моде и, подчиняясь моде, начнут поститься, чтобы похудеть. Тем лучше будет для них и тем хуже для нас, зрителей.»
http://az.lib.ru/m/mopassan_g_d/text_6_tunis.shtml
Обратите внимание на крик «Эти странные, расплывшиеся создания – еврейки, прекрасные еврейки!» То есть, еврейки считались прекрасными по умолчанию. By default. Славились красотой. А чтобы превратить их в безобразные создания, нужно было менять им properties. Каковые менялись при помощи жирного и сладкого печенья, постоянно поедаемого по достижении пятнадцати лет, чтобы откормиться к свадьбе. Чем девушка жирнее, тем она богаче. А худую и бедную кто замуж-то возьмет?
Тунисская еврейская свадьба. Худой усатый жених, на троне восседает как-то плохо откормленная невеста с покрытым лицом ( Как и в прочих общинах израилевых, на свадьбе жених должен открыть лицо невесты), раввин с сидурчиком, вокруг жирная женская родня одетая точно так же, как описал Мопассан: широкие блузки, белые панталоны, колпаки с шарфами, золотые гетры.
Еврейская женщина Туниса, 1890 – год издания книги Мопассана.
Тунисские старики рассказывают, дополняя Мопассана, что, как только заканчивалась свадьба, молодая жена принималась откармливать мужа. Если он не достигал ее слоновьего веса, свекровь считала, что невестка плохо готовит.
Во всем этом меня поражает не толщина. Поражает отношение к скромности, диаметрально противоположное тому, что мы видим у «талибанок», большая часть которых – сефардки. Фактически, еврейки Туниса первыми стали носить короткие блузки, леггинсы (тайтс), и матерчатые сапоги! Не говорите мне, что на всем Востоке женщины ходили в брюках. Широкие шальвары под платьем или кафтаном – это одно. А блузка и узкие панталоны, открывающие паховую зону – это совсем другое! Когда историк моды Александр Васильев, ведущий российской телепрограммы «Модный приговор», видит эдакий наряд, он кричит, театрально вздев руки: «А юбочка где?!!! Юбочку забыли!!! Что это за термобелье! Это неуважение к модному суду!!!»
Ну, А.
В. убил бы, конечно, этих безобразно толстых дамочек в панталонах. А вот Ги де Мопассан был совершенно другого мнения о вкусе евреев Туниса. Он писал, что они, во-первых, чувствуют себя совершенно как дома, словно это и есть их историческая родина.
И вот как выглядела еврейская толпа:
«Особенно интересно видеть и наблюдать его (еврея – А.Ф.) здесь, в этом лабиринте узеньких улочек, где движется, суетится и кишит самое яркое, пестрое, расфранченное, переливающееся всеми цветами радуги, драпирующееся в шелка красочное население, какое только можно встретить на всем этом восточном побережье.
Где мы? В стране арабов или в ослепительной столице Арлекина, наделенного высоким художественным чутьем, друга живописцев, неподражаемого колориста Арлекина, который забавы ради вырядил свой народ с умопомрачительной фантастичностью? Этот божественный костюмер побывал, наверно, и в Лондоне, и в Париже, и в Петербурге, но, вернувшись оттуда, полный презрения к северным странам, расцветил своих подданных с безошибочным вкусом и с беспредельным воображением.
Он не только пожелал придать их одеждам изящный, оригинальный и веселый покрой, но и применил для раскраски тканей все оттенки, созданные, составленные, придуманные самыми утонченными акварелистами.
Одним лишь евреям он предоставил резкие тона, хотя и запретил им слишком грубые сочетания цветов и с благоразумной смелостью ограничил яркость костюмов«.
Далее Мопассан пишет, что прочие жители Туниса вообще ни в чем себя не ограничивают, в отличие от «благоразумных» евреев. Но, как можно видеть на первой картинке, это благоразумие отличало только мужчин. Женщины себе позволяли! Ибо, как писал Мопассан, «все богатство Туниса в их руках!»
Картинге отсюда
Маргарита Хемлин: «Толстая, некрасивая и
Родилась я на Украине, в Чернигове. Ну, конечно, абсолютная внутренняя ненависть к себе как к еврею. Это ужасно, но это обычное дело, и с этим живешь как с обычным делом. Негры, думала я потом, ведь они как-то живут, и я буду.
Однако не все мои мысли были этим поглощены, потому что город прекрасный, и в школе везло, учителя замечательные, подружки изумительные. Двор у нас дружный, мама с папой и бабушка – просто песня…
Как жила ваша семья?
Это очень смешная история, и она типична. Главная еда в доме – это жареная картошка с салом, безумно вкусная печеная картошка с жареным салом, смалец. Я могу рассказать, как правильно смолить его, чем смалец отличается, потому что попробовать сейчас его нельзя – его просто нет. Еще была такая еда как шейка фаршированная и рыба фаршированная, «рыба-фиш». И это уже было оскорбительно, потому что ни у кого в доме такого не делали. Подружки ко мне заходили, я их угощала, и они спрашивали, что это такое. Тогда бабушка вылезала и говорила, что это «рыба-фиш». То есть, мало было ее внешности всепоглощающей, она еще говорила, что это «риба-фиш». Ну сказала бы, что это просто рыба, так нет – «риба-фиш».
Потом, значит, отчества. С именами все нормально: папа – Михаил, мама – Вера.
Но отчества подкачали: папа – Соломонович, мама – Айзиковна, а бабушка – это вообще позор на весь мир – потому что она Бася Соломоновна. Это ужасно. А еще ж из Киева приезжал дядя Оврам. Он, конечно, не Абрам, а Оврам, но тоже ничего хорошего, это понятно.
А почему ничего хорошего? Это как-то в воздухе уже было?
Да. Я понимала, что это неприлично. Я допускала бестактность, говоря, что моих родителей зовут так, и я это очень быстро поняла. Вообще-то я не слышала, чтобы у нас в доме велись разговоры: мол, антисемитизм… Нет, я даже не знала, что такое существует. Я знала только, что быть евреем почему-то неприлично. А тут еще приходящие обстоятельства. В детстве я была очень толстой девочкой, мягко выражаясь. Жирный еврейский ребенок, вся прелесть для антисемита была сосредоточена во мне. А мы с сестрой близнецы, ну, значит мы вдвоем – два толстых еврейских ребенка, красоты неописуемой, в смысле ужаса – кудряшки и все такое. Ни в один размер мы не влазили, потому что нет таких размеров.
Стыдно. Ко всему, я еще и еврейка. Мало того, что я толстая, некрасивая, я – еврейка. Еще два брата у меня были, значит, нас четверо детей. Это вообще неприлично, что нас так много. К тому же нищета. Это громко сказано, потому что мы всегда были сыты, простая здоровая, ну, не очень здоровая, конечно, еда, но много. Дети были сыты, одеты, как все тогда одевались – одни ботиночки, форма так форма, больше ничего не положено, других платьев нет – и зачем? То есть такой клубок ущербности, конечно же, связанной с еврейством. Все так, потому что мы евреи.
Дело в том, что если ребенок видит, что рядом кто-то живет иначе, то он не может понять, что есть еще кто-то, кто живет не так, как сосед, а именно как он. Поэтому он не может понять, где правильно, а где неправильно, обязательно должен выстроиться ряд. А у меня такой ряд никак не выстраивался, так случилось, что такая голь перекатная в доме были мы одни. Наверху жила семья полковника, изумительные люди, Дунаевы. Я помню их бабушку Дуню, родом она была из Белоруссии, ходила в черной юбке, сатиновой кофточке, худенькая, все время читала.
Вообще-то она была неграмотная, но она все время читала. Был такой учебник арифметики в клеточку, с желтенькими рисунками, и у нее библия была вплетена в эту арифметику. Но я не могла этого знать, и получалось – арифметику читает бабка. А подружка моя Наташа – замечательная девочка, умная. Мы всегда какие-то неумытые были (ну кто нам мешал умыться? умыться-то можно самому?), а она – стерильная, светлые волосы прекрасные, одета как куколка. Они тогда только с Кубы приехали. Вы понимаете, что это такое – с Кубы, 68-69 год? Трикотажное платье, за чеки купленное. Мама у нее окончила курсы в Доме офицеров, плащ из ткани «космос» сшила. Отец, полковник Семен Фролович, изумительный дядька, худющий, в папахе. Дома у них красиво, раковины невероятные, ковры, да еще бабка эта с арифметикой. Вы представляете? У меня бабка, значит, все «рыбу-фиш» делает, чесноком весь дом завоняла, а там бабушка арифметику читает.
Тем не менее, Наташка к нам любила ходить, мы играли, бесились дома, да и на улице.
То есть, как бы ничего нет, но временами что-то вроде и есть. Живешь в ожидании какого-то подвоха и начинаешь думать… Я, как все толстые дети, к тому же еще и евреи, думать начала очень рано. С Алкой, с сестрой, мы никогда об этом не говорили, потому что она такая же. Зачем душу друг другу травить? Так что и поговорить было не с кем.
Были еще какие-то еврейские родственники, друзья-евреи, может быть?
Нет. Это особенности нашей семьи, точнее говоря, характера отца. Он был человеком крайне необщительным. Работал как вол, прорабом, культурные объекты сооружал: клубы, кинотеатры, памятники. Общения межсемейного, когда друг к другу в гости ходят, у нас не было никогда, потому что «позавидуют еще». Чему у нас было завидовать – не знаю, куску сала, что ли. Но отец был почему-то уверен, что люди злые, и лучше, чтобы никто в дом не ходил. Это, конечно, не относилось к детям.
Когда была жива бабушка Бася, они с мамой иногда говорили на идиш – чтобы мы не понимали, как это обычно в семьях бывает.
Наверно, они с мамой перебрасывались фразами типа: «Сколько можно жрать этим двум толстым дурам, ты им скажи, чтобы поменьше ели».
Однако была еще бабушка Соня, Софа, Софья Борисовна Полиновская в Остре, и мы к ней ездили. Там был заброшенный сад, громадный дом, в нем дерматиновый диван, черный шкаф, боженковский буфет, фотографии в деревянных резных рамочках, салфеточки. В одной части дома жила бабушка Соня и тетя Соня, а другую часть они сдавали белорусской семье. И там я впервые столкнулась… Это было летом, а тогда туда очень много отдыхающих приезжали из Киева и почему-то из Ленинграда. Места благословенные, красоты невероятной. И вот сидим мы на этом диване с приезжими девчонками, что поселились с семьей в бабушкином доме; нам лет по двенадцать тогда было. Сумерки, ставни прикрыты, а они мне делают «крапивку» и приговаривают: «Ты еврейка, терпи». А бабка спит, мама на базар ушла. И ужас этой боли, какая-то бессмысленность, и опять же стыд – значит, я чем-то заслужила. Девки-то хорошие, чего бы они ни с того ни с сего? Какой-то идиотизм.
Но потом разрядилось, и мы пошли гулять как ни в чем не бывало.
А на прогулках в Остре, скажем, с отцом или с мамой, я интересовалась прохожими, кто они, и спрашивала у родителей. Это Моисей Абрасаулович Камский, отвечают. – А это кто? – А это Исаак Берлазар Шай Моисей Шмулькин. – Хорошо. А это кто? – А это тетя Тиля. А это дядя Веня. В общем, имена совершенно неприличные, но они живут там с такими именами. Я не спросила тогда, почему так много евреев, просто не смогла. Во-первых, потому что слово «еврей» выговорить было невозможно, у меня делались судороги. Однако со временем мне стало понятно, что это еврейский город и поэтому так много евреев. Но ездить в Остер было тоже стыдно. Потому что я таким образом приобщаюсь.
А не было ощущения, что вы находитесь в своей среде?
Нет. Это не своя среда, я не такая. Я не могу быть тем, что стыдно, точнее, я не хочу быть тем, что стыдно. Я не понимаю почему, отчего стыдно, я вижу, что эти люди честно работают, никого не убивают, но я не хочу, заберите меня отсюда.
Потом бабушка Бася умирает, это был 74 год. Только мы вздохнули после смерти бабушки, потому что место освободилось, надо брать к себе бабу Соню. А это что такое? Бабушка Бася по сравнению с бабушкой Соней – это просто Мерилин Монро в лучшие годы. Потому что бабушка Соня в отношении внешности сильно подкачала. Нос у нее был просто неприличный, криминальный, зубов она не носила, потому что «зачем», очки, стрижка в скобку и гребешок, палка. Такая еврейская Баба Яга. Страшная старуха, костистая, высокая, красивая женщина, как я сейчас понимаю. И тетя Соня. Тетя Соня получше, конечно, но тоже акцент ужасный. И вот, значит, они у нас будут жить. У нас было четыре комнаты, за это папе надо поставить отдельный памятник. Но дом – «хрущевка», одна комната десять метров, вторая – четыре, третья – пять, и «зала», в которой поставили две кровати. Ну, для красоты, конечно, прикрыли плюшем. А ко мне ж девочки приходят… И две вот этих – ладно, лежали бы да молчали, а они же еще и беседуют! «Какая погода? Осядки?» Смэрть! Просто смэрть.
Кроме того, бабушка Соня кошер соблюдала, она привезла с собой из Остра пасхальное блюдо, посуду, и она каждый день ею пользовалась. Так что делали эти гады? Брат Боря был мальчик серьезный, все больше книжки читал, а вот брат Сашка был оторва. Сидит бабушка, никого не трогает, сидит и кушает своей ложкой. Так это говно малое сядет рядом, возьмет кусок сала, ест и на нее смотрит. Стыдно. Коронный его номер – варенье из банки трехлитровой. У нас в доме оно ж бедно, но много, если варенье – так трехлитровая банка. Сашка напротив бабушки Сони садится и прямо из банки ест. А ее это бесило невозможно. Но она молчит. Он ест, она молчит, он сжирает полбанки, не моет ложку – мама помоет, понятно. Приходит папа на обед. «Мама, как вы себя чувствуете?» Бабушка лежит. «Миша, мне хорошо. Мне всегда хорошо. Сегодня Саша опять ел варенье с банки. Миша! Он не человек, он – струковец!» А струковцы – это знаменитая монархическая банда, которая обреталась в их краях.
Однако бабушек пережили.
Они быстро умерли, как все старики, когда их с места снимают. Теперь: что нужно сделать, чтобы хоть каким-то образом нейтрализовать еврейскость, лично мне, здесь и сейчас. Училась я хорошо, и сестра тоже. Не отличницы, но хорошо: математика двойка, физика, химия – двойка, просто потому, что этих предметов не должно быть, а они есть, мы с ними боролись таким образом. История зато шла замечательно, украинский – прекрасно, я до сих пор обожаю этот язык. Язык гениальный, по емкости русский перед ним отдыхает, в нем, видимо, больше праславянских корней, и то, что по-украински можно сказать одной фразой, по-русски надо долго развивать.
Единственное что – надо нейтрализовать еврейство, это страшное клеймо должно быть смыто раз и навсегда. Как? Надо худеть. За лето мы с сестрой похудели килограмм на двадцать каждая, и первого сентября наша школа падает в обморок. Красота. Все это очень хорошо, но внутри-то я все равно толстая, противная еврейка. Жизнь моя легче не стала, потому что прибавилось одним обманом больше, а суть не поменялась.
Значит, надо избавиться от остатков еврейства внешних. Это очень трудно, так как я в бабушку Соню, правда, у меня щадящий вариант. Но вроде бы удалось, поскольку все затихло. Ведь взрослые люди не будут тебя во дворе дразнить, глупо. И так все всё про себя знают, поэтому эта тема больше не возникала. Но тогда начали уезжать евреи из Чернигова. Очень мало, то тут, то там, но папа сказал, что мы никуда не поедем, потому что «чего ехать-то». Этот вопрос закрыли.
И тут я знакомлюсь с замечательной девочкой, она была на два года старше нас с Аллой. Маша Эстрина. Это уже десятый класс. Семья у нее была изумительная, и именно у них я поняла, что стесняться не надо, а надо гордиться. Так же, как люди с гордостью поют украинские песни и говорят по-украински. Я поняла, что мой предмет позора предметом позора, по крайней мере, не является, а можно с ним спокойно жить и слово это выговаривать. У них в семье я научилась это слово произносить вслух.
И благодаря этим людям я прочитала Бабеля, Шолом-Алейхема, то, что можно было тогда, так сказать, еврейского прочитать.
И с тех пор ужас еврейства ушел. Я думаю, что это произошло бы в любом случае, чем-то он был бы заслонен, заботами какими-то другими, но детский ужас пропал именно тогда, в шестнадцать лет.
Обычное писательское дело
6 августа 2008 года
Темное дело
6 августа 2008 года
«Толстый еврей» о превращении славы в Instagram в успешный винный бизнес
Автопортрет, каким его представлял «Толстый еврей» @TheFatJewish . В течение нескольких месяцев он привлек тысячи подписчиков, привлеченных его необычным контентом — сочетанием непочтительного юмора, самоуничижения и, конечно же, мемов.
Но даже после того, как число его поклонников увеличилось до миллионов, он жаждал большего. В 2015 году он решил, что пора перейти от интернет-знаменитости к добросовестному предпринимателю. Вместе с тремя партнерами он запустил Свиш Напитки . Калифорнийская винодельческая компания выпустила на прилавки продажу White Girl Rosé, смеси сортов Совиньон Блан и Белый Зинфандель.
Это был прорыв.
Менее чем через год они продолжили успех, выпустив линию игристых вин в бутылках под названием BABE. Он привлек внимание представителей шоу-бизнеса, в том числе Diplo , который присоединился к нам в качестве инвестора, и Emily Ratajkowski , которая была названа «Главным дегустатором» бренда в преддверии национальной рекламной кампании с участием модели/актрисы.
Вскоре Островский также привлек внимание AB InBev . Крупнейшая пивная компания в мире полностью приобрела Swish в 2019 году. Хотя подробности выкупа не разглашаются, сообщается, что на сегодняшний день это была крупнейшая инвестиция в виноделие со стороны материнской компании Budweiser.
Непредвиденная финансовая удача, похоже, мало что изменила в «Толстом еврее». Он по-прежнему тесно связан с брендом, который помог создать. И он по-прежнему непочтителен, как всегда, о чем свидетельствует это эксклюзивное интервью с Форбс .
ЕЩЕ ДЛЯ ВАС
Когда вы впервые попробовали розовое вино?
В 2013 году Тара Рид и я выпили пять бутылок Whispering Angel в моей квартире в Лос-Анджелесе, затем она пошла в ванную для почти час, взял чудовище [ругательство], забился туалет, затопило ванную и квартиру внизу, и в итоге я потерял свой залог. Это было началом прекрасных отношений с Розе.
Что привело вас в эту категорию?
На заре существования Instagram я продвигал самые разные бренды на своем канале и в какой-то момент понял, что пришло время создать что-то свое с нуля. Я всегда был знаменитостью Z-списка, и я знал, что люди не будут интересоваться толстой куклой со стрижкой в форме [ругательства] и забавным инстаграмом очень долго.
Это самосознание привело меня к пониманию того, что мне нужно создать что-то, что могло бы существовать далеко за пределами мимолетной интернет-славы. У меня довольно близкие отношения с моими подписчиками, я буквально отвечаю на каждое личное сообщение, которое получаю. Хочешь, я проведу твою изысканную гей-свадьбу? Просто спроси. Быть твоим выпускным? Я упал. Если мой график позволяет, я поеду туда, куда меня пригласят, бесплатно. Дело не в деньгах, я просто пытаюсь создавать воспоминания и общаться со странными интересными людьми.
Итак, я спросил свою доверенную аудиторию, в каком направлении мне следует двигаться в сфере CPG [потребительских товаров], и мне стало предельно ясно, что люди потребляют смехотворное количество вина. Его пил каждый миллениал, но никто не мог назвать ОДИН БРЕНД. Я и двое других основателей определенно наслаждаемся вином, но в душе мы посредственные любители домашнего пива. Итак, мы подумали, почему вино не может быть холодным, веселым, инклюзивным и не раздражающим? Поэтому мы решили создать Bud Light вина.
Какие заблуждения о розовом вы хотели бы развеять?
Розе лучше всех. Вы пьете его ледяным, он не воспринимает себя слишком серьезно и поможет вам принимать невероятно плохие жизненные решения. Думайте об этом как о «распутном родственнике вина». Не поймите меня неправильно, я поддерживаю всех, кто относится к вину очень серьезно, например, сомельеора в водолазке с маленькими рюмками, говорящего о «большом бароло с дерзкими нотками лакрицы и кофе» или о чем-то еще нелепом, что они придумывают. , но вино должно быть веселым. Вы должны выпить его из банки в 3 часа дня, а затем сразу же начать писать своему токсичному бывшему, чтобы узнать, не хочет ли он заняться сексом.
БРУКЛИН, Нью-Йорк — 23 февраля: Джош Островский, также известный как Толстый еврей, посещает Pink Party III, организованную … [+] BABE And Tarte в Villian 23 февраля 2019 года в Бруклине, Нью-Йорк. (Фото Chance Yeh/Getty Images для BABE)
Getty Images для BABE
Расскажите мне о консервированном вине.
Почему лучше стекла?
Он помещается в подстаканник вашего Nissan Sentra UberX, вы можете пристрелить его, нужны ли мне еще причины?
Какая самая сумасшедшая вещь, которая когда-либо случалась с вами, когда вы потягивали розу?
Google » Толстый еврей раздевается на вечеринке» и прочитайте появившуюся статью New York Post . Супер весело.
Если бы вам нужно было сравнить BABE с известной рок-группой или музыкальным коллективом, что бы это было и почему?
Бритни Спирс в 2007 году с бритой головой и зонтиком. Колоссальный беспорядок, но, несомненно, знаковый.
Как лучше всего наслаждаться BABE? Если я наполню ею ванну, будет ли это хорошим отшелушивающим средством?
Однажды мы устроили вечеринку в Хэмптоне и потратили слишком много денег, наполняя бассейн арендованного дома розовым.
Фотографии выглядели невероятно, но это определенно щиплет глаза, и некоторые из них попали в мой мочеиспускательный канал и не очень хорошо себя чувствовали, поэтому я бы не советовал этого делать.
Я бы сказал, наслаждайтесь этим с друзьями, хорошо проводя время вместе, возможно, обсуждая, как Дженнифер Лопес в основном Бенджамин Баттон и стареет наоборот. Какой бы врач ни отвечал за ее работу, он заслуживает трофея.
Где вы провели карантин?
Я все это время был в Нью-Йорке, эмоционально распутывался в своей квартире. В определенные моменты у меня была мания «расширить свой кругозор», поэтому я купил набор акварели, французское издание Rosetta Stone, и анальную пробку со спиннером на конце, потому что, видимо, я увлекаюсь живописью, учусь Французы и попки? По крайней мере, я никогда не пекла хлеб на закваске.
Что вы запоем смотрели в это время?
Я ПОСМОТРЕЛ ВСЕ ФИЛЬМЫ, СНЯТЫЕ НИКОЛАСОМ КЕЙДЖЕМ, ПОТОМУ ЧТО ЭТОТ ЧЕЛОВЕК ЯВЛЯЕТСЯ НАЦИОНАЛЬНЫМ СОКРОВИЩЕМ.
Он действительно такой — парень купил черепов динозавров на 50 миллионов долларов у похитителя артефактов, с которым он познакомился на вечеринке во время маниакальной траты кокаина.
Какие три ваших самых любимых фильма с Ником Кейджем?
Сокровище нации, Плохой лейтенант 2: Порт захода и Мэнди. Пожалуйста, смотрите Мэнди, это лучшее. Поместите его в коллекцию Criterion! [Я] не совсем уверен, что это такое, но поместите это туда.
Что ты любишь пить, когда не пьешь из собственного запаса?
Я люблю хороший тройной IPA из местной крафтовой пивоварни, что-то с нотками перезрелого манго, дробленых красных ягод и мягкой подложкой из кокоса. LOL JK, крафтовое пиво на вкус как настоящая земля. Мне нравятся Джеймсон и Бад Лайт Лайм.
Как толстый еврей похудел на 55 фунтов, борясь со своей привычкой к нездоровой пище
Вы бы не подумали, что кто-то, кто называет себя «Толстым евреем», будет стремиться похудеть.
«Мне нравится быть толстым. Это часть моего бренда», — говорит комментатор Джошуа Островский (@The Fat Jewish) Men’s Health .
Островский является соучредителем Babe Wine и недавно появился в Uncut Gems. Первоначально он прославился тем, что размещал забавные мемы в своем аккаунте в Instagram «Толстый еврей».
«Раньше я жил как беспризорный 12-летний ребенок на ночевке», — говорит он. «Я просто ел то, что хотел. Я никогда не смотрел на этикетку».
Несмотря на свой размер, Островский говорит, что временами ему мешал вес. 37-летний мужчина пытался прокатиться на зиплайне во Флориде, но приключенческая компания сказала ему, что он слишком тяжелый.
Затем, в июле 2019 года, нелестная фотография Островского с тегами, сделанная во время отпуска на Бермудских островах, побудила влиятельного лица внести изменения. В то время он весил 300 фунтов.
Джош Островский
«Я только что был на лодке, и на мне были плавки, как всегда, и я подумал: «Мне не нравится, как я выгляжу на этом фото», — он говорит.
«Я думаю, что так происходит со многими людьми».
Первоначально Островский пробовал методы, используемые фитнес-инфлюенсерами. Он вспоминает, как бил кувалдой по шине грузовика-монстра в модном спортзале. Онлайн-личность даже прибегала к очищающим средствам Шрирача, горячей воде и молотому перцу. Неудивительно, что ни один из них не дал результатов.
«Всегда есть миллион людей с больным телом, у которых есть миллион предложений, как это сделать [похудеть], — говорит он. «Но то, что подходит им, определенно не подходит вам».
В июле Островский решил присоединиться к WW, потому что это помогло его свекрови похудеть. Теперь он является оплачиваемым представителем или послом WW в компании.
«Она в хорошей форме», — говорит Островский о своей свекрови.
Островский подписался и следует синей программе, что означает, что он может съесть свой выбор из 200 продуктов, которые не содержат ноль баллов.
Продукты, не входящие в этот список, получают определенное количество баллов и вычитаются из ежедневной нормы баллов пользователя.
Men’s Health
Men’s Health
Магазин на Amazon
«Люди думают, что это немного пыльно», — говорит он. «Теперь все в приложении. Это суперсовременное решение».
В то время как Толстый Еврей раньше ел соус Альфредо, как суп, теперь он на самом деле ест немного овощей.
Островский сканирует продукты с помощью приложения WW во время покупки продуктов, чтобы определить их стоимость в баллах, и готовит трехбалльные рогалики со своей женой. Вместо настоящих ньокки он выбирает клецки из цветной капусты.
«Сейчас все делается из цветной капусты. В 2020 году вы сможете воплотить свои мечты в жизнь, используя цветную капусту», — говорит он.
Островский больше всего удивился тому, что похудеть оказалось не так сложно, как он себе представлял.
«Я думал, что это будет какое-то сумасшедшее безумное путешествие. Честно говоря, когда я открыл для себя WW, путешествие было не таким уж плохим», — говорит он. «Я не просыпался каждый день и думал: «Вставай и работай. Пора заняться этим». Я просто жил своей жизнью».
Он говорит, что главное научиться делать более разумный выбор.
Несмотря на то, что его еда разнообразна, Островский обычно начинает свой день с вегетарианского омлета. На обед обычно салат, потому что из-за тяжелой пищи он чувствует себя вялым.
Ужиная вне дома, Островский предпочитает жареную рыбу вместо высококалорийных блюд. Если он встречается с друзьями за ужином, Островский питается разумно в течение дня, поэтому у него достаточно баллов, чтобы заказать в ресторане то, что он действительно хочет.
Что касается тренажерного зала, житель Нью-Йорка занимается на эллиптическом тренажере по 30 минут два раза в неделю.
«Я не люблю раскачивать веревки, — говорит он.