Содержание
Not Found (#404)
Not Found (#404)
Ууупс…что-то пошло не так!
К сожалению, мы не нашли нужную Вам страницу
Туры
Отели
ЖД Билеты
Маршрут
Страны и города
Откуда
Дата туда
Дата обратно
Откуда
Страны
АбхазияАвстралияАвстрияАзербайджанАзияАлбанияАлжирАмерика СевернаяАмерика ЮжнаяАнголаАндорраАнтарктидаАнтигуа и БарбудаАргентинаАрменияАрубаАфганистанАфрикаБагамские о-ваБангладешБарбадосБахрейнБеларусьБелизБельгияБенинБермудские о-ваБолгарияБоливияБосния и ГерцеговинаБотсванаБразилияБрунейБуркина ФасоБурундиБутанВануатуВатиканВеликобританияВенгрияВенесуэлаВьетнамГабонГавайские о-ваГаитиГайанаГамбияГанаГваделупаГватемалаГвинеяГвинея-БисауГерманияГондурасГонконгГренадаГрецияГрузияДанияДжибутиДоминикаДоминиканаЕвропаЕвропа — БенилюксЕвропа — СкандинавияЕгипетЗамбияЗимбабвеИзраильИндияИндонезияИорданияИракИранИрландияИсландияИспанияИспания — КанарыИталияЙеменКабо-ВердеКазахстанКаймановы островаКамбоджаКамерунКанадаКарибские островаКатарКенияКипрКиргизияКирибатиКитайКолумбияКоморыКонгоКонго-КиншасаКоста-РикаКот-д’ИвуарКругосветное путешествиеКрымКубаКувейтЛаосЛатвияЛесотоЛиберияЛиванЛивияЛитваЛихтенштейнЛюксембургМаврикийМавританияМадагаскарМакедонияМалавиМалайзияМалиМальдивыМальтаМароккоМартиникаМаршалловы островаМексикаМозамбикМолдоваМонакоМонголияМьянмаНамибияНауруНепалНигерНигерияНидерландыНикарагуаНиуэНовая ЗеландияНовая КаледонияНорвегияОАЭОманОстров Святой ЕленыПакистанПалауПанамаПапуа-Новая ГвинеяПарагвайПеруПольшаПортугалияПуэрто-РикоРеюньонРоссияРоссия — АрктикаРоссия — Дальний ВостокРоссия — Золотое КольцоРоссия — КавказРоссия — КарелияРоссия — Ленинградская обл.
Россия — МоскваРоссия — ПодмосковьеРоссия — ПрибалтикаРоссия — ПриволжьеРоссия — Санкт-ПетербургРоссия — Северо-ЗападРоссия — СибирьРоссия — УралРоссия — Центральный р-нРоссия — ЮгРуандаРумынияСальвадорСамоаСан-МариноСан-Томе и ПринсипиСаудовская АравияСвазилендСеверная КореяСеверный КипрСеверный ПолюсСейшелыСен-БартелемиСен-МартенСенегалСент-Винсент и ГренадиныСент-Китс и НевисСент-ЛюсияСербияСингапурСирияСловакияСловенияСоломоновы ОстроваСомалиСредиземноморьеСуданСуринамСШАСьерра-ЛеонеТаджикистанТаиландТайваньТанзанияТогоТонгаТринидад и ТобагоТувалуТунисТуркменистанТурцияУгандаУзбекистанУкраинаУоллис и ФутунаУругвайФиджиФилиппиныФинляндияФранцияФранцузская ПолинезияХорватияЦАРЦентральная АмерикаЧадЧерногорияЧехияЧилиШвейцарияШвецияШри-ЛанкаЭквадорЭкваториальная ГвинеяЭритреяЭстонияЭфиопияЮАРЮжная КореяЮжный СуданЯмайкаЯпонияясно не определена
Города
Яхтинг
Экспедиции
Туры на собачьих упряжках
Туры на снегоходах
Туры на квадроциклах
Пешие туры
Сплавы
Велотуры
Восхождения
Горнолыжные туры
Дайвинг и снорклинг
Джип-туры
Серфинг и SUP-туры
Комбинированные туры
Конные туры
Круизы
Экскурсионные туры
Лыжные походы
Вертолетные туры
Рыболовные туры
Фитнес и йога-туры
Каньонинг
ЖД туры
Возможно, вы ищeте один из разделов ниже?
Туры
Отели
ЖД Билеты
Маршруты
Достопримечательности
Мы сделали подборку интересных статей для Вас!
Оставить отзыв
12345
Премного благодарны 🙂
Ваш отзыв очень важен для нас и будет размещен на сервисе в самое ближайшее
время!
Абхазия или Грузия: куда лучше поехать на море? Честный отзыв | Не раз очарованный странник
Сразу скажу, что есть люди, которые являются консерваторами и радикальными патриотами, у которых возникнет вопрос: «А зачем ехать в Абхазию или Грузию, если у нас есть Сочи?» Не секрет, что есть люди, которые двадцать лет отдыхают в одном и том же месте, исповедую максиму «лучшее – враг хорошего». Я понимаю такую точку зрения, просто её не разделяю, так как для меня путешествие не просто способ доехать до моря и окунуться, но смена обстановки и поиск новых впечатлений. И если вам тоже интересны новые места и вы не были в Грузии или Абхазии, то я написал небольшой очерк о том, какие впечатления оставил у меня отдых в обоих направлениях, и постараюсь объективно их сравнить.
Впечатления довольно свежие. В Абхазии мы отдыхали в Лзаа, неподалёку от Пицунды, в 2021 году. В Грузии мы отдыхали в Батуми, неподалёку от Гонио и Квариати, в 2022 году.Взглянем на пляжи. На фото ниже пляж в Лзаа. Галечный, в бухте. Вода на вид чистая, но судя по нашему состоянию, повышенному спросу и втрое завышенной цене на энтерофурил в аптеках, прозрачность воды не отражает её бактериологический состав.
В сети можно найти много отзывов о том, как люди подхватывали кишечную инфекцию во время отдыха в Абхазии. У нас из девяти человек переболело девять.Связано это с нежеланием (или отсутствием средств) местных властей строить очистные сооружения и сточные воды часто сбрасываются в море.
Но фото ниже галечный пляж в Квариати, это уже Грузия. Похожая бухта, сопоставимая прозрачностью воды с Лзаа. Те же самые проблемы: канализация сбрасывается в море, о чём даже сами местные жители не стесняются говорить. Здесь, как и в Абхазии, мы все тоже в той или иной степени отравились и употребляли медикаменты.
Я бы назвал пляжи Лзаа и Квариати родными братьями, но у них есть существенное различие. В Абхазии в советское время посадили вдоль берега шикарную сосновую рощу. Я специально сделал снимок из Гугл-карт, чтобы вы поняли, о чём я говорю.Вы могли прийти на пляж утром, искупаться, а потом, с наступлением жары зайти под сосны и подремать, наслаждаясь чудесной сместью морского и хвойного воздуха.
К тому же, внутри рощи существуют кафе, где можно не выходя из тени перекусить и выпить. И снова купаться в море. Можно весь день провести на пляже, читая книгу, купаясь и наслаждаясь жизнью.
В Квариати и Гонио этого нет. Береговая линия активно застраивается отелями, так что никакой рощи нет и не будет. А жаль. Каменные коробки будут подходить к самому берегу. Приехал из каменных джунглей снова в каменные джунгли, только на берегу моря.
Ниже на фото пляж в Батуми. Я, конечно, не изучил ВСЮ береговую линию города, но то, что было возле нашего отеля меня совершенно не впечатлило. Собстсвенно, поэтому мы и ездили в Гонио и Квариати.
Теперь, что касается отдыха не морского. Насколько развита инфраструктура местных городов. И в Абхазии и в Грузии предлагается примерно одинаковый ассортимент типовых экскурсий а-ля «каньоны, водопады, рыбалка, винодельни». Но вот сравнить какой-либо из городов Абхазии с Батуми не получится. Все они смотрятся бедными родственниками. Ниже фото Гагры.
Не могу сказать, что виноваты в этом абхазы. Просто одно дело строить город в условиях непризнанной страны, с зачаточной экономикой, изолированной от мировой. Совсем другое дело – строить город на колоссальные кредитные средства выданные всемирными банками, как это сделала Грузия.Но нам, как туристам, это всё не важно. Важно лишь понимать, что Батуми на голову круче любого абхазского города, здесь прямо цивилизация и определённый лоск.
Ну, и напоследок, кое-что важное… Когда мы проходили четыре часа абхазскую границу, то нам показалось это адом. Но это мелочи жизни, так как грузинскую границу можно проходить шестнадцать часов.
Абхазкая граница
Впрочем, было бы некорректно так впрямую сравнивать время, так как до Грузии вы едете по прямой дороге и без пробок, а в Абхазию по всему нашему черноморскому побережью, где летом гигантские пробки, начиная с Горячего Ключа, и заканчивая самим Сочи.
Грузинская граница
Выводы
Если бы я хотел тихого уединённого отдыха на пляже, с книжкой, просто купаться и загорать, то однозначно бы выбрал Абхазию.
Пляж в Лзаа превосходит все виденные мной в Грузии, еда дешевле, цены на отели тоже дешевле.Если бы я хотел премиального отдыха, то однозначно выбрал бы Батуми – отели фешенебельнее, город современней, рестораны изысканее. Батуми прекрасен. Жаль только пляжи не очень. Но процентов на 20-30 Грузия дороже. Ехать дальше и дольше. И если принимать во внимание, что вопрос в заголовке был: «Куда лучше поехать на море?», то мой выбор, пожалуй, Абхазия
путешествияабхазиягрузияморесравнение
Поделиться в социальных сетях
Вам может понравиться
Пересмотр радикализирующих нарративов о конфликтах в Грузии – Carnegie Europe
Эта статья является третьей из пяти в серии проектов «Будущее Грузии», проводимых Carnegie Europe и Фондом Левана Микеладзе, анализирующих спорные вопросы в грузинском обществе.
Затянувшиеся конфликты вокруг Абхазии и Южной Осетии, уходящие корнями в начало 1990-х годов, почти на три десятилетия изолировали эти два общества от собственно Грузии.
Оба региона уже тридцать лет не контролируются Тбилиси и управляются де-факто властями, находящимися под сильным влиянием России. Отсутствие повседневного общения, ограниченные возможности для общения между людьми и почти полное отсутствие политического диалога привели к тому, что грузины, абхазы и южные осетины отдалились друг от друга. Следовательно, память о мирном сосуществовании до XIX века90-е постепенно угасли, в то время как противоположные и радикальные нарративы о природе их конфликтов и другой стороны подпитывают общественный дискурс во всех трех обществах.
Крайне необходим критический анализ радикальных нарративов, которые доминируют в дискурсе об Абхазии и Южной Осетии в Грузии. Как объясняет Сара Кобб, радикальные нарративы упрощают сложные конфликты и укрепляют детерминантные суждения в публичном дискурсе и осуждают любого, кто оспаривал бы их или говорил иначе о проблемах. Скорее, дебаты по этому вопросу должны помочь грузинам осознать сложность конфликтов и определить различные подходы к устранению препятствий на пути процесса миростроительства с абхазами и южноосетинцами.
Это не умаляет роли и ответственности России в разжигании и поддержании конфликтов в этих регионах. Более активный подход Грузии также должен смягчить усиливающееся влияние России в стране и ее отколовшихся регионах.
Конфликты в Абхазии и Южной Осетии через призму Грузии
Причины конфликтов, начавшихся в 1990 г. в Южной Осетии и в 1992 г. в Абхазии, различны. Российское влияние, хаос, вызванный постепенным распадом Советского Союза, и этнонационалистические устремления политических лидеров грузинского, абхазского и югоосетинского обществ — все это способствовало их возникновению.
Натия Чанкветадзе
Натия Чанкветадзе — аспирант Школы мира и разрешения конфликтов им. Картера Университета Джорджа Мейсона.
Бывший президент Звиад Гамсахурдиа способствовал отчуждению абхазов и южных осетин от нового грузинского национального проекта своей исключающей риторикой и рассуждениями о меньшинствах. Его политику описывают как смесь национализма, популизма, религиозности и консерватизма.
Однако сегодня грузинская общественность не связывает его имя с началом войн. В опросе Кавказских исследовательских ресурсных центров (CRRC), проведенном для Carnegie Europe и Фонда Левана Микеладзе (Carnegie/LMF) в 2020 году, только 20 процентов респондентов возложили на него ответственность (см. рис. 1).
Аналогичное решение есть и в отношении преемника Гамсахурдия. Вооруженная фаза конфликта в Абхазии началась в августе 1992 года, через восемь месяцев после его падения, когда Эдуард Шеварднадзе уже был фактическим лидером Грузии. Тем не менее, когда его спросили, в чем главный провал президентства Шеварднадзе, 21 процент респондентов ответили, что это экономический коллапс страны, а 11 процентов назвали его неспособность предотвратить войны.
Кетеван Мурусидзе
Кетеван Мурусидзе — исследователь мира и практик из Тбилиси.
Конфликт вокруг Южной Осетии ненадолго возобновился после грузино-российской «пятидневной войны» 2008 года, за которой последовало признание Москвой обоих отколовшихся регионов в качестве независимых государств.
Это радикализировало нарративы в Грузии заново. Правительство тогдашнего президента Михаила Саакашвили уделяло больше внимания деструктивной роли России в затягивании конфликтов. В то же время многие грузины критиковали неспособность его правительства предотвратить войну. Сегодня 25 процентов респондентов опроса CRRC считают это одной из самых больших неудач Саакашвили (см. рис. 2).
Война 2008 года коренным образом изменила отношения между грузинами, абхазами и южными осетинами. Это также упростило повествование о коренных причинах вооруженных конфликтов 1990-х годов.
Оформление конфликтов по-прежнему было совершенно разным с каждой стороны. Сухуми и Цхинвал преподносят российское военное присутствие на своей территории как гарантию своей безопасности, а в Тбилиси подчеркивают, что оба региона страдают от незаконного размещения российских оккупационных сил, которые осуществляют там эффективный политический контроль. Другой аргумент в Грузии заключается в том, что Москва стремится использовать конфликты на двух территориях и в других местах, чтобы восстановить контроль над постсоветскими государствами.
Эта идея получила поддержку в 2014 году, когда Россия аннексировала Крым и обострила конфликт на востоке Украины. Недавняя война в Нагорном Карабахе также вызвала опасения, что истинное намерение развертывания российской миротворческой миссии там в ноябре 2020 года заключалось в укреплении военных позиций Москвы во всем регионе.
Радикальные нарративы об первопричинах конфликтов и войны с Россией усилили упрощенный нарратив об отсутствии свободы действий у абхазов и южных осетин, отрицая их способность действовать независимо. Это упускает из виду реальность того, как отколовшиеся регионы все больше расходятся не только с остальной частью Грузии, но и друг от друга.
С 2008 года де-факто власти Южной Осетии успешно копируют репрессивное российское законодательство. Они никогда не скрывали своего стремления интегрироваться в Россию, либо присоединившись к ней напрямую, либо присоединившись к российской автономной республике Северная Осетия-Алания. Об этом свидетельствует тот факт, что соглашение, которое они подписали с Москвой в марте 2015 г.
, обозначено как «союзно-интеграционное». Напротив, де-факто власти в Абхазии стремятся к большей автономии и продолжают сопротивляться требованию Кремля изменить свой закон о собственности на землю, чтобы российские граждане могли владеть там собственностью. Соглашение, которое они подписали с Россией в сентябре 2014 года, названо соглашением о «союзе и стратегическом партнерстве», а не об интеграции. Однако их соглашение о создании Единого социально-экономического пространства от ноября 2020 года поддержало скептицизм грузинской общественности в отношении способности и готовности Абхазии претендовать на реальную автономию от России.
Отсутствие безопасности в Грузии также усугубляется продолжающимся процессом «бордеризации» — де-факто властями возводятся заборы из колючей проволоки и задерживаются люди на административных границах (АЛГ) между Абхазией и Южной Осетией и собственно Грузией. «Бордеризация» фокусирует грузинский общественный дискурс на проблеме российской оккупации.
В грузинском дискурсе абхазы и южные осетины одновременно демонизируются как «неблагодарные» или «марионетки» и романтизируются как «братья и сестры». Например, в 2014 году в проекте парламентской резолюции по Украине, предложенном Единым национальным движением, абхазские и осетинские де-факто лидеры назывались «марионеточными лидерами», которых Россия использует для легитимации своей агрессии. В 2019 годуСпикер парламента Арчил Талаквадзе заявил: «Важно, чтобы дух постановлений напрямую совпадал с главной стратегической целью — мирной деоккупацией и восстановлением территориальной целостности Грузии. Уверен, что вместе с абхазскими и осетинскими братьями и сестрами мы вскоре будем работать над конституционным законом, связанным с восстановлением территориальной целостности».
Грузинский общественный дискурс изображает абхазов и южных осетин как братский народ, насильно увезенный из Грузии. Нарратив «братья и сестры» основан на представлении о том, что грузины и абхазы, а также южные осетины до XIX века жили в согласии.
90-е. Более того, до конфликта 1991 года около 100 000 осетин проживало в других регионах Грузии, а 65 000 — в Цхинвальском районе. С другой стороны, они воспринимаются как «неблагодарные» по отношению к грузинам. Хотя это и упрощает образ абхазов и южных осетин, но отчасти признает их свободу действий, поскольку они способны отвергнуть предложения Грузии.
Дискурс несколько изменился в 2012 году, когда Паата Закареишвили, активист гражданского общества с многолетним опытом работы с абхазами и осетинами, взял на себя правительственное портфолио по конфликтам и переименовал Государственное министерство по реинтеграции в Аппарат государственного министра. за примирение и гражданское равенство. Избранное в 2012 году правительство «Грузинской мечты» попыталось пересмотреть нарратив о свободе действий абхазов и южных осетин. Тогда премьер-министр Бидзина Иванишвили заявил о готовности «к прямому диалогу с нашими абхазскими и осетинскими братьями». Однако за восемь лет пребывания у власти правительство не добилось ни прорыва в этом процессе, ни изменило общий радикальный дискурс.
Как и другим политическим партиям, «Грузинской мечте» не хватает свежего и альтернативного видения трансформации конфликтов.
Однако, хотя радикальные нарративы об абхазах и южных осетинах по-прежнему доминируют в политическом дискурсе Грузии, сравнение опросов общественного мнения с 2013 по 2019 год показывает медленную и спокойную трансформацию общественного восприятия конфликтов и возможных решений. Последние данные показывают, что все больше грузин готовы пойти на компромисс для достижения решений с абхазами и югоосетинами. В опросе, проведенном в апреле 2020 года, 69,7 процента респондентов поддержали идею прямого диалога между правительством и де-факто властями Абхазии. Однако необходимы дополнительные исследования того, насколько конфликтные нарративы изменились в обществе за публичным дискурсом.
Грузинский нарратив о виктимизации также помогает поддерживать упрощенные образы абхазов и южных осетин. Это подпитывается искренними недовольствами, в том числе по поводу «бордеризации» и угасающими надеждами внутренне перемещенных лиц на возможность вернуться домой.
Однако если жертвами являются грузины, то более вероятными виновниками являются российские власти, а не обязательно абхазы и южные осетины. Более того, эта ситуация, возможно, также делает последних жертвами России, даже если они еще не признали этого. Радикализация нарративов о виктимизации только укрепляет социальные границы, разделяющие грузинское, абхазское и южноосетинское общества.
Почему сохраняются стереотипы и радикальные нарративы?
Ключевым фактором, поддерживающим и укрепляющим стереотипы и радикальные нарративы в раздираемых конфликтами обществах, является отсутствие прямого взаимодействия и коммуникации между своей и чужой группами. «Теория межгрупповых контактов», разработанная Гордоном Олпортом, предполагает, что постоянные контакты между отчужденными обществами, предпочтительно поддерживаемые институтами, могут уменьшить стереотипы и предубеждения. Однако абхазское и югоосетинское общества практически полностью изолированы от грузинского физически и психологически.
Возможности личного общения грузин с чужаками ограничены, хотя с абхазами чуть больше, чем с южными осетинами. Диалог и проекты по укреплению доверия, организуемые НПО, обеспечивают безопасное пространство, где люди из разделенных обществ могут конструктивно обсуждать проблемы. Торговля между АЛР и Реферальная программа, в рамках которой правительство Грузии оказывает бесплатную медицинскую помощь жителям сепаратистских регионов, создают другие возможности для прямого общения. Однако количество вовлеченных людей остается небольшим. Важно отметить, что даже когда устанавливаются личные отношения, они остаются вне поля зрения общественности из политических соображений или соображений безопасности.
В условиях отсутствия личного общения дискурс, ориентированный на конфликт, а не на мир в грузинских СМИ, еще больше усиливает радикальные нарративы о конфликтах. Спорадическое освещение тем, связанных с Абхазией и Южной Осетией, сосредоточено почти исключительно на негативных инцидентах на административной границе и поддерживаемых Россией решениях политиков в сепаратистских регионах.
Хотя средства массовой информации играют жизненно важную роль в освещении гуманитарных кризисов и нарушений прав человека, то, как журналисты освещают новости, также существенно влияет на то, как общественность понимает эти события. СМИ изображают этнических грузин единственными жертвами «бордеризации», в то время как на самом деле от нее страдают также этнические абхазы и осетины. Например, 325 из 549Как сообщил Amnesty International Цхинвали, задержанные вдоль административной границы Южная Осетия в 2016 году были «гражданами Южной Осетии».
Предоставление более полного контекста и более полной информации о последствиях «бордеризации» по обе стороны конфликта привело бы к смещению повествования от повествования о жертве к лучшему пониманию общих интересов. Более того, освещение конфликтов в СМИ не дает достаточно места для критических и конструктивных дискуссий о процессах миростроительства или для периодических позитивных сигналов политиков из сепаратистских регионов, таких как призывы к диалогу с Тбилиси со стороны де-факто руководства Абхазии в 2020 г.
Несколько новостных онлайн-каналов, таких как «Открытый Кавказ Медиа», «Нетгазети», программа «Эхо Кавказа» Радио Свобода и Jam News, пытаются бросить вызов этой практике, но они не могут изменить дискурс мейнстримных СМИ.
Неприятие тех, кто стремится критически анализировать конфликты и недавнюю историю, создает условия, при которых любой грузин, открыто бросающий вызов господствующим нарративам и стереотипам, рискует быть заклейменным как «предатель» или «российский агент». Это самоограничение препятствует внутригрупповому процессу саморефлексии, который может подвергнуть сомнению радикальные нарративы.
Одной из причин, по которой грузины не хотят оспаривать некоторые из радикальных нарративов, особенно те, которые расширяют свободу действий абхазов и южных осетин, является непреодолимое опасение, что это может привести к широкому международному признанию территорий в качестве независимых государств, сверх того, что им предоставлено. Россией и ее небольшой группой союзников.
Согласно опросу CRRC, территориальная целостность Грузии является для грузин значительно более важным приоритетом, чем членство в НАТО и ЕС (см. рис. 3).
Каждое решение, связанное с конфликтами, которое принимает Тбилиси, рассматривается через эту призму. Таким образом, любые изменения терминологии или устоявшихся нарративов расцениваются как угроза национальным интересам Грузии. Как говорится в одном исследовании, «серьезно заниматься абхазскими взглядами, — говорится в аргументе, — значит играть на руку российскому агрессору и ослаблять Грузию».
Заключение
Несовместимые стереотипы и радикальные нарративы, уходящие корнями в раздираемые конфликтами общества Абхазии, Южной Осетии и самой Грузии, не только наносят ущерб перспективам более широкого процесса миростроительства, но и затемняют важные проблемы, с которыми сталкиваются сообщества в зонах конфликта. Например, повседневная борьба этнических грузин, живущих по разные стороны конфликта, затмевается сильным акцентом на российской оккупации и «бордеризации».
Этнические грузины в Гальском районе Абхазии и Ахалгорском районе Южной Осетии лишены основных прав человека, таких как право на участие в политической жизни, право собственности на землю и доступ к образованию на родном языке, которые международное сообщество неоднократно осуждал. Хотя Россия несет ответственность за любые нарушения, совершенные во время ее эффективного контроля над сепаратистскими территориями, умаление роли Сухуми и Цхинвали и отказ от диалога с ними ограничивает возможности для содержательного и конструктивного решения этих вопросов.
Нарративы, упрощающие конфликты до единого измерения грузино-российского контекста, упускают из виду непростые вопросы. Среди них: «Какова роль абхазской и югоосетинской сторон в процессе «бордеризации» и задержаний на АГ?» и «В какой степени изоляция Абхазии и Южной Осетии навязывается извне, и в какой степени она добровольно принимается фактическими лидерами этих мест?»
Радикальные нарративы создают ощущение неуверенности и недоверия к усилиям по миростроительству, которое в недавнем отчете ОБСЕ названо «синдромом затяжного конфликта» или состоянием, когда «все стороны ожидают, что их конфликт не будет разрешен в обозримом будущем».
, и они приспособились к этому ожиданию». Эти самовоспроизводящиеся радикальные нарративы формируют зону комфорта для каждого общества, в то время как их пересмотр и критическое отношение к ним вызывает страх скомпрометировать «национальные интересы». Общий эффект нежелания критически анализировать и размышлять над преобладающими нарративами подрывает шансы на успешный процесс миростроительства между грузинами, абхазами и южными осетинами.
Проект «Будущее Грузии» осуществляется Карнеги Европа и Фондом Левана Микеладзе при финансовой поддержке государственных учреждений Швеции и скорой финансовой поддержке Министерства иностранных дел Финляндии.
Натия Чанкветадзе — аспирант Школы мира и разрешения конфликтов им. Картера Университета Джорджа Мейсона. Ее исследовательские интересы включают трансформацию конфликтов, построение мира в сообществе, формирование идентичности, социальные и символические границы и индикаторы повседневного мира.
Кетеван Мурусидзе — исследователь мира и практик из Тбилиси. Ее исследовательские интересы включают миростроительство, трансформацию конфликтов, местные возможности для мира, мониторинг и оценку программ миростроительства, поддержание мира в постсоветских странах и повседневные индикаторы мира.
Карнеги не занимает институциональную позицию по вопросам государственной политики; взгляды, представленные здесь, принадлежат автору (авторам) и не обязательно отражают взгляды Карнеги, его сотрудников или его попечителей.
Грузия/Абхазия пропали без вести: Останки возвращены семьям для оказания помощи и достоинства
Грузия. Жужуна Окруашвили, чей сын пропал без вести 24 года, сидит рядом со своим мужем Валерианом и подписывает одну из своих книг, в которой выражает свои эмоции через стихи. CC BY-NC-ND / ICRC
Нерешенная проблема пропавших без вести продолжает обременять грузинские и абхазские семьи и общество спустя много лет после окончания вооруженного конфликта 1992–1993 годов в Абхазии.
Записи МККК показывают, что более 2300 человек все еще числятся пропавшими без вести в результате конфликта.
Ниже приведены истории двух семей – одной грузинской, другой абхазской – чьи близкие пропали без вести во время конфликта и которые после 22 лет неясности наконец-то получили ответы о судьбе членов своей семьи, Зураба Окруашвили и Алмаса Капба, останки которого были среди опознанных.
Поэзия боли
Жужуна и Валериан Окруашвили женаты уже 60 лет. Ей 84 года, а ему 90. В течение многих лет они делили горе потери двоих детей.
Их старшему сыну Зазе было 17 лет, когда он погиб в автокатастрофе. Боль этой утраты была еще свежа, когда их младший сын Зураб пропал без вести во время войны в Абхазии. Он был пассажиром самолета, сбитого в сентябре 1993 года. «Самолет Бабушера», относящийся к месту, где был сбит самолет, стал синонимом исчезновения более 120 человек.
Жужуна вспоминает: «Зураб был одаренным мальчиком – хорошим художником и поэтом. Он тайно ушел из дома, чтобы присоединиться к волонтерам, отправлявшимся в Абхазию.
с места авиакатастрофы по телевидению,я почувствовала,что это как-то связано со мной.Той ночью мне приснился огромный костер на горизонте и я видела в огне Зураба,просившего меня помочь ему.Это было предчувствие. » Через два дня пришло страшное известие, подтверждающее, что Зураб действительно был пассажиром обреченного самолета.
Жужуна и Валериан были опустошены. Она пыталась покончить жизнь самоубийством, но выжила, а Валериану, несмотря на многочисленные усилия, не удалось найти никакой информации о Зурабе.
Грузия. Психолог МККК Майя Алхазишвили беседует с Жужуной Окруашвили. CC BY-NC-ND / ICRC
Зураб пропал без вести 24 года, пока, наконец, судебно-медицинские эксперты МККК не раскопали могилу жертв самолета Бабушера. Валериан вспоминает: «Я боялся, что Красному Кресту потребуется много времени, чтобы опознать всех погибших, а мы, учитывая наш возраст, не доживем до того дня, когда будут опознаны останки Зураба».
В апреле останки Зураба Окруашвили были опознаны и достойно похоронены на родовом кладбище рядом с братом.
Жужуна и Валериан говорят, что для них было огромным облегчением увидеть с почестями похороненного сына, что Родина наконец-то выразила ему благодарность. «Мы как-то теперь расслабились, наконец, зная, что оба наших сына вместе на одном кладбище».
Жужуна пишет стихи и издала две книги. «Поэзия была способом справиться с моей болью», — говорит она, подписывая книги «Людям Красного Креста с благодарностью за Зураба». «Многие стихи о Зурабе, о моих эмоциях и переживаниях по поводу его исчезновения. Материнское сердце знало, что однажды я получу его останки, и этот день настал с помощью МККК».
Гора печали
Фируза Чамагуа Капба — мать Алмаса Капбы, пропавшего без вести во время конфликта 1992–1993 годов. Она возглавляет Сухумское отделение ассоциации «Матери Абхазии», объединяющей семьи, потерявшие близких.
До начала войны семья Капба жила мирной жизнью в родном городе Сухуми. Фируза работала в местной типографии, где Алмас начал работать, когда ему исполнилось 16 лет после окончания школы.
Ему было всего 17 лет, когда началась война, и он пошел воевать.
Алмас пропал без вести в 1993 году. В течение 22 лет семья ничего не знала о его судьбе. «Иногда мне казалось, что он жив», — вспоминает Фируза. «Неопределенность была болезненной. Я не знал, к какой могиле подойти в парке Славы [Парке Славы], где захоронены неопознанные останки более 60 человек».
Отчаянные поиски останков Алмаса привели их в разные места, в том числе на гору Ахбюк, где в июле 1993 года разбился вертолет с несколькими людьми на борту.
Фируза вспоминает: «Когда мы впервые поднялись на гору, мы увидели кости. Некоторые тела были полностью сожжены. Помню старика, который нашел медную табличку с номером 1013. Мы узнали, что это его сын, останки которого были опознаны некоторое время спустя. В конце концов все кости с места крушения были собраны и помещены в два гроба. С тех пор я всегда задавался вопросом, как будут опознавать останки».
Братская могила в парке Слави была первой раскопкой судебно-медицинских экспертов МККК.
Там были обнаружены останки 64 человек, в том числе Алмас Капба, которые были идентифицированы в 2014 году. Наконец закончилась мучительная неизвестность 22 лет для Фирузы.
«Теперь я несу цветы на его могилу в день его рождения и в день его смерти. Я сижу там, плачу и разговариваю с ним», — говорит она. «Как член организации «Матери Абхазии», я знаю, что есть много семей, которые еще не нашли своих близких. Вот почему то, что делает МККК, очень важно для всех нас».
Работа МККК в интересах семей пропавших без вести
С 2010 года МККК в качестве нейтрального и независимого посредника, признанного всеми сторонами, возглавляет координационный механизм по делам лиц, пропавших без вести в связи с 19Вооруженный конфликт 92–1993 гг. и его последствия.
Этот механизм действует исключительно по гуманитарным соображениям, и ему поручено обеспечивать право на получение информации семьями пропавших без вести. Ожидается, что он, состоящий из абхазских и грузинских участников, будет способствовать процессу предоставления ответов семьям о судьбе и местонахождении их родственников, а также принимать решения о соответствующих действиях.